Форум
Регистрация
Вход
сайтКакой я - такое и моё единство
Участников: 3
Всем, кто уже устал пить... :: Выбравшим путь Анонимных Алкоголиков :: Вопросы и ответы, поделись опытом. Спонсор
Страница 1 из 1
Какой я - такое и моё единство
автор вымышленный 21.03.14 11:20
(опубликовано по поручению и просьбе автора Толика-семечкоеда)
Толик-семечкоед
(первое издание)
Здоровые люди отдыхают при расслаблении, а я при опьянении. У здоровых людей есть выбор между опьянением и трезвостью, а я обречён быть пьяным.
С помощью АА у меня появилась возможность, однако, выбирать между убивающим и исцеляющим меня опьянением. Опьянение от собраний и последующего общения по традициям АА, как я их понимаю, целебно для меня и является пока самой большой ценностью в моей жизни.
Приходя на собрание, я прихожу в себя. У меня появляется ощущение: «Боже, я с тобой!» – и вслед за ним чувство покоя, которого не бывает нигде больше.
ВСЕГДА после собрания я чувствую себя лучше, чем до него. Вместе с животворным опьянением я получаю желание, силы и способность работать, общаться, радоваться жизни во всех её проявлениях, т.е. жить трезво и телом, и душою.
Последние двадцать с лишним лет самая сильная моя потребность – получать опьянение от собраний. За этим опьянением я вновь и вновь еду за сотни и тысячи километров*.
(* – Уже более двадцати трёх лет по несколько раз в год я бываю в одном из крупнейших городов мира, в котором, по общему признанию, сосредоточены несметные богатства. Я долго не мог принять, что до сих пор ЕДИНСТВЕННОЙ ценностью этого города для меня остаётся возможность бывать один-два раза в день на собраниях двенадцатишажных групп, основанных на традиции анонимности.
Так же долго я не мог смириться, что остаюсь совершенно равнодушным к общепринятым праздникам и торжествам.
Теперь я спокоен, поскольку признаю, что те богатства, те праздники и торжества не мои, а других людей. Это ни хорошо, и ни плохо, а просто так есть. У меня другие ценности и они связаны с собраниями АА.)
Последнюю пару лет у меня сложился образ жизни, при котором я в субботу посещаю два, а потом в воскресенье ещё три-четыре собрания групп, основанных на традиции анонимности. Когда я нахожусь в городах, где есть возможность каждый день бывать на собраниях АА, я пользуюсь этой возможностью и посещаю одно-два собрания каждый день.
За все годы в моём посещении собраний почти не было перерывов больше недели. Кроме того, по много раз в год я выезжаю на две-три недели и погружаюсь в среду АА. Если раскинуть количество посещённых мною анонимных собраний равномерно на 24 года, то каждую неделю в среднем я посещал 2-3 анонимных собрания. И расстояние в 130 км до ближайшего места собраний тому не препятствует.
Больше всего в жизни я боюсь потерять моё опьянение от аашного общения. Но за опьянение мне приходится платить похмельем. Сколько дней я пью, столько же дней и страдаю отходняком. Когда я об этом забываю, то начинаю беспокоиться, почему у меня всё валится из рук и в голове пустота?! А потом вспоминаю, ба-а-а, я же только вчера вернулся с очередной своей пьянки, и успокаиваюсь.
Мой алкоголизм – утрата мною способности жить радостно без алкоголя. Связь между моей трезвостью, сухостью и радостью хорошо описывается следующим равенством: сухость+радость=моя трезвость; трезвость-радость=моя сухость; трезвость-сухость=моя дьявольская радость.
Главная моя цель – спасти мою оставшуюся жизнь, значит, прожить её радостно без алкоголя и других, извне получаемых веществ изменяющих сознание. СПАСАТЬ не других людей, не АА, не «правильную» веру в Бога, а СВОЮ ОСТАВШУЮСЯ ЖИЗНЬ – ЭТО САМОЕ БОЛЬШОЕ, ЧТО Я МОГУ ДЕЛАТЬ для блага других людей, АА и во славу Бога!
Я равнодушен к красотам природы и творений рук человеческих, но зачаровываюсь внутренним миром людей, который мне открывается при общении с ними по традициям АА. Я не умею верить психологам, священнослужителям, письменным словам, но верю исповедям, свидетелем которых я являюсь на собраниях АА. Верю я и своим глазам, когда я вижу, как, благодаря АА, меняется жизнь людей.
Собрание АА оказывается лучшей моей девушкой, поскольку после собрания я чувствую себя облегчённым, успокоенным, набравшимся сил, довольным собой. А после полового общения я чувствую себя, чаще всего, опустошённым, обессиленным, недовольным собой.
Как-то передо мной встал выбор: постель с девушкой, или аашное общение с двумя полупьяными, один из которых был членом АА. Я выбрал второе, ибо был уверен, что с ними мне будет точно хорошо, и не пожалел. Правда, в следующий раз я сперва побывал у девушки, а потом уже поехал догоняться к моему товарищу по АА.
Когда мне приходится выбирать, общение с родственниками или собрание АА, я почти всегда выбираю собрание. Уверен, что это лучшее решение и для меня, и для моих родственников. Без поддержки, которую я получаю на собраниях АА, я опять стану не пригодным для родственного общения человеком, чем-то вроде политического трупа, каким я и был до АА.
Любящий Бог вложил в АА возможность обучения всему, что нужно мне для радостной жизни. Причём, наиболее приятным и лёгким для меня способом. Всё прохождение шагов мною, всё моё выздоровление приходится на «живые» – с цветом, запахом и вкусом! – собрания АА и последующее общение по их традициям. Я лишь езжу на собрания, а всё остальное само приходит ко мне. И так продолжается уже 25-й год!
Чтобы подготовиться к восприятию последующих исповедей, мне важно приходить к началу собрания. Во время слушания предисловия, я каждый приспосабливаю к себе читаемое, заменяя слова «мы», «нам» на «я», «мне». В результате я настраиваюсь на собрание и становлюсь способным воспринимать его лечебное содержание. Изредка бывает, что я прихожу не к началу, а к середине или концу собрания. Тогда у меня возникает ощущение отторжения происходящего, как если бы я пришёл в пьющую компанию к середине или концу пьянки.
Дабы не отвлекаться на посторонние, мешающие моему выздоровлению мысли, я смотрю в лицо говорящему, стремлюсь его чувствовать, а не понимать*. Я завораживаюсь проживанием его исповеди и..., когда он замолкает, я оказываюсь другим человеком. Я выздоравливаю, когда чувствую себя в другом алкоголике. Собрание – труд моей души и труд благодарный.
(* – Когда мне удаётся воспринимать не умом, а чувствами, то тогда я беру из исповеди говорящего что-то новое жизненно важное для меня, даже если слушал его до этого уже сотни раз.)
Моё понимание традиций АА позволяет сохранять внутри меня ту степень единства с аашниками, при которой возникает искомое мною состояние радостного опьянения.
Мне нравится приспосабливать к себе опыт АА, как если бы он был моим личным опытом. Вот так я переделываю первую традицию: «Мне лучше ставить на первое место моё единство с другими членами АА, поскольку от этого зависит моё выздоровление».
Другие люди мне братья не столько по достоинствам, сколько по недостаткам. Как только я начинаю видеть себя в другом человеке, у меня возникает ощущение, что этот человек, как и я, не виноват. Его, как и моё, нездоровое поведение – это не вина, а наша беда. Мы оба поступаем так не от силы, а от слабости. После этого у меня исчезают раздражение, обида, злость по отношению к нему, появляется сочувствие. И даже благодарность за то, что он вместо меня поступил дурно и получил неприятности, а я, глядя на него, приобрёл желание, силы и умение впредь не поступать, как он.
Анонимность имеет для меня лечебное значение. Это главное средство моего выздоровления в АА. Она напоминает мне о полезности скромности в самых разных её проявлениях. И не только при общении со СМИ или при оценке собственных заслуг на ниве служения АА. Суть анонимности для меня в том, чтобы думать и говорить от себя, ибо кто я такой, чтобы думать и говорить от имени других людей, АА или Бога; о себе, ибо как я могу думать и говорить о других людях, АА и Боге, которых знаю ещё меньше, чем себя; для себя, ибо, что я могу сказать другим людям, АА и Богу, чего они не знают?!
Когда я думаю и говорю от себя, я обогащаю мир ещё одной точкой зрения, которой не было до меня и не будет после; когда я думаю и говорю о себе, то я обогащаю мир собой, чего никто другой, кроме меня, не сделает; когда я думаю и говорю для себя, то хотя бы один человек точно узнаёт что-то новое.
Пересказанные другими людьми чужие исповеди оказываются бесполезной нагрузкой на мою душу, тогда как услышанные вживую лечебны для меня. Пересказывание мною чужих исповедей отдаляет меня от других людей, тогда как моя исповедь приближает.
Время, потраченное мною на рассуждения или размышления о несовершенстве других людей, оказывается временем жизни, отданным мною на потеху дьяволу моей гордости. Когда я общаюсь с другими алкоголиками, я сосредотачиваю свои силы на том, чтобы искать и находить себя в них, а не оценивать и не критиковать – ни вслух, ни молча. Это позволяет мне сохранять внутри себя чувство моего единства с ними.
При общении с человеком, который кажется больным, МНЕ лучше брать, что мне сейчас в нём нравится, а его болезнь оставлять Богу! Это оказывается, на деле, самым хорошим, что я могу сделать и для него.
МНЕ лучше не заводить с аашниками НИКАКИХ разговоров и дел, не относящихся к АА. Поэтому я сознательно себя удерживаю от желания поумничать на политические темы, на предмет «правильной» веры или «правильного» выздоровления от алкоголизма и т.п.. Я избегаю того, чтобы брать или давать взаймы деньги членам АА или иным способом использовать их деловые и материальные возможности для преодоления каких-либо моих житейских трудностей.
Стремление воздерживаться от посторонних отношений с аашниками укрепляется во мне и под действием наблюдений за опытом других. Я не видел НИ РАЗУ, чтобы люди сохраняли интерес друг к другу, как аашники, после появления у них каких-либо иных отношений. Наоборот, я много раз видел, как члены АА теряли аашное общение друг с другом после возникновения между ними деловых отношений.
Опьянение радостью аашного общения я могу продать за материальные выгоды или, к примеру, обменять на опьянение славой гуру выздоровления, а вот купить, нет, не смогу! Из-за опасения, что я заболтаю своё опьянение радостью от АА и безвозвратно променяю её на опьянение радостью спасательства, я отказался около пятнадцати лет назад от предложения работать консультантом в реабилитационном центре и до сих пор доволен этим моим отказом.
Для меня, однако, традиции АА – не правила, а обобщение прошлого опыта, информация, так сказать, к размышлению.
С первых моих поездок по городам, где есть АА, я заметил, что хочу быть ближе к тем из аашников, которые мне нравятся. Я напрашивался к ним в квартиранты и получал возможность продолжать целебное для меня общение.
Я еду на собрания, служу АА, иду в наркологии и делаю 12-й шаг ДЛЯ СЕБЯ. Поэтому не ожидаю, что кто-то другой будет нести бремя моих поездок. Седьмая традиция прямо предлагает мне самому заботиться о себе и не рассчитывать на помощь со стороны других аашников. Но если я встречаюсь с аашником, который согласен оказать мне помощь, то с удовольствием её принимаю. Я верю, что такое продолжение нашего общения взаимно полезно. При ночлеге у аашника или в случае проезда в его машине, я обычно ссылаюсь на седьмую традицию и стараюсь оставить какие-то деньги.
Первые три года в АА я избегал и постельных отношений с аашницами, из-за опасения потерять опьянение радостью от собраний. Потом открыл для себя правоту слов, что собрание в постели отличается от тринадцатого шага, поскольку никогда не заканчивается срывом. Действительно, с аашницей и постель оказывалась местом исповеди! У меня получалось и говорить о себе самом то, чего я раньше не мог сказать ни самому себе, ни другим, и слышать никогда ранее не слышанное.
Я люблю ночевать – попить на ночь общение и утром им же опохмелиться! – возле интересных мне, как «сухих», так и пьющих, членов АА, но всегда их боюсь. Я сужу здесь по себе: я не знаю ничего ужасного до такой степени, чего я не могу совершить при определённом стечении состояния моей души и внешних обстоятельств, ДАЖЕ БЕЗ ПРИНЯТИЯ АЛКОГОЛЯ! И это не зависит от десятилетий моего непития. Когда я слышу о каком-либо маньяке, совершившем ужасные преступления, я вижу в нём себя и вздыхаю, в первую очередь, о нём, а не о его жертвах: бедный человек, это ж до какой степени ему было плохо, раз он совершил такое?!
Общаясь с алкоголиком, оставаясь у него на ночлег, я каждый раз отдаю себе отчёт, что могу быть обманутым, ... убитым. Я заранее соглашаюсь с этим внутри себя, поскольку оставаться без аашного общения мне ещё страшнее, и... спокойно засыпаю.
Всю ответственность за возможные последствия общения с человеком, который назвал себя алкоголиком, я принимаю на себя. Ведь человек честно предупредил меня, что он является больным саморазвивающейся, неизлечимой болезнью психики, ума, совести... Если я продолжаю с ним общаться, то это мой выбор, мой крест.
Если человек сказал мне, что он алкоголик, то с этого мгновения в моих глазах он приобретает право делать всё, что ему заблагорассудится, и говорить, что захочет, например, о «правильной» вере или о «правильном» выздоровлении от алкоголизма. Я остаюсь внутри себя близким ему и потому сохраняю возможность об него лечиться.
Самые ценные люди в АА для меня, образно говоря, не самые «умные», а самые «больные». Это те, кто не прячут свою болезнь за словами и масками, а выставляют её напоказ. Глядя на них, я начинаю лучше видеть мою болезнь и беру у них желание, силы, опыт и умение выздоравливать.
Программа АА для меня не духовная, а душевная*. Нигде я не чувствую себя так спокойно, как на собрании АА и при последующем общении по его традициям! Поэтому у меня получается говорить на собраниях о тех неприглядных проявлениях моего алкоголизма, которые я нахожу у себя. Во время собраний и последующего общения по их традициям я полностью уверен, что окружающие принимают меня таким, какой я есть.
(* – Духовных людей я боюсь и не могу понять почему. Ведь ничего плохого они мне не сделали!)
К примеру, на собраниях и при общении по традициям АА, я не скрываю, что, по состоянию моей души, по всему существу своему, я вор. Я ворую не столько ради куска хлеба, сколько для морального, так сказать, удовлетворения, для души. Я увлекаюсь и воодушевляюсь процессом воровства, причём, неважно, совсем оно мелкое или покрупнее. После успешного воровства я чувствую, что не зря, не зря-я день мой прожит! Мне становится лучше, даже если я ещё не успел воспользоваться украденным.
Своему воровству, как образу жизни, я не радуюсь и не огорчаюсь. Я принимаю его спокойно. Я потомственный вор точно так же, как я потомственный трудоголик и алкоголик. Воровство неотделимо от моего образа жизни, хоть это тяжёлая работа.
Чтобы украсть, мне нужен ум, а чтобы ворованное пошло на пользу, нужна мудрость. Не всякий украденный кусок идёт мне впрок, поэтому я внимательно смотрю, прежде чем украсть, пойдёт ли оно мне на пользу?! С течением десятилетий в АА, однако, воруется мне всё легче и всё удачнее. Я всё более совершенствуюсь в воровстве, а украденное всё чаще идёт мне на пользу. По крайней мере, я так чувствую.
Мне всё время было тягостно от мысли, что я, оставаясь сухим в течение более 38 последних лет, бывает, совершаю поступки, которые другие люди делают лишь по-пьянке. К примеру, как-то я «наградил» девушку гонореей, хотя и знал о моём заболевании. Мне было плохо от осознания моей неправоты и до, и во время, и после близости с нею, но я даже не попытался прервать отношения или каким-либо другим способом уклониться от близости с ней.
До сих пор я не знал, как мне оценить этот и другие мои дурные поступки. Считать их подлыми и оценивать какими-либо другими отрицательными словами?! Я это делаю всю свою жизнь, что, однако, не помогает мне прекратить их совершать. Всегда, когда я поступаю дурно, я знаю об этом! Понятия из области морали ничего не меняют в моей жизни. Наверное они открыты здоровыми людьми для здоровых людей.
Я делаю плохое не потому, что я плохой. Это не связано с моей совестью. Она всегда у меня была и есть. Я больной алкоголизмом. Поэтому Я БЕССИЛЕН перед моей потребностью делать плохое. Моя болезнь хочет, чтобы я делал плохое и переживал весь последующий ужас стыда, вины, отчаяния. ДЬЯВОЛУ МОЕГО АЛКОГОЛИЗМА ХОРОШО, КОГДА МНЕ ПЛОХО!
Выпить же перед тем, как совершить плохое, мне страшнее, чем сделать это на сухую. Перед алкоголем я испытывал и испытываю панический ужас, который спасал и спасает меня от его употребления. А перестать делать плохое мне ещё страшнее, чем его делать. В результате я делаю плохое и несу на себе бремя своих дурных поступков. Без обезболивания алкоголем*.
(* – Только по Божьей воле я не оказался в обычном сумасшедшем доме до того, как попал в АА! Хотя на протяжении десятилетий совершенно разные люди давали мне ясно понять, что будущее моё место там. Они были правы. Но теперь у меня есть АА и с его помощью я нахожу, узнаю и избавляюсь от самых тягостных проявлений моего алкоголизма.)
Наибольшее моё единство с другими аашниками достигается, когда в АА отсутствуют, какие бы то ни было, правила. Каждый делает всё, что хочет, без страха критики, осуждения и наказания со стороны других людей, или контор по обслуживанию. В таком АА я никому ничего не должен и мне никто ничего не должен, но мы можем дать друг другу и взять, если оба этого захотим. Такое АА от меня ничего не требует, ничего не ожидает, ничего мне не рекомендует и не обещает, не запрещает мне жить так хорошо, или так плохо, как я того хочу, а только предлагает взять, что мне сегодня понравилось, и оставить остальное. Служащие не правят мною, ничего не решают вместо меня, ничего мне не навязывают, но дают возможность воспользоваться их услугами, при моём желании. Демократия АА для меня – анархия*.
/* – К слову, группы АА – единственное известное мне место, в котором анархия воплощается в её лучшем проявлении, действительно как "мать порядка"/.
С другими анонимными алкоголиками меня объединяет мой алкоголизм, а не традиция анонимности, не 12 шагов, не книга «Анонимные алкоголики» и, тем более, не Билл Уилсон и Боб Смит – обычные алкоголики и необычные люди. Если и есть в АА один общий для всех авторитет, то для меня это господин алкоголь; если и можно назвать АА сектой, то это секта его величества алкоголя.
Говоря иначе, моё АА – самоуправляемый сумасшедший дом без медперсонала и медпрепаратов. Единство в нём охраняют не какие-либо люди или конторы по обслуживанию, а грозный, неумолимый страж – алкоголь. В таком АА традиции являются единственной моей защитой от болезни, как других людей, так и моей собственной. И самым лучшим агитатором в пользу их соблюдения оказывается опять же алкоголь. В результате в АА возникает та обстановка, которая для меня является лечебной на сегодняшний день.
Вы скажете, что вышеописанный мой образ жизни, и мой взгляд на АА свидетельствуют, что я сумасшедший?! Да, я согласен с вами, что я психически больной человек. И без той поддержки, которую я получаю в АА, я не смог бы иметь то, что имею сейчас вовне и внутри меня, в том числе и способность изливаться на этих страницах. Я бы давно уже умер в сумасшедшем доме, больнице или тюрьме. Даже без алкоголя, от употребления которого я воздерживаюсь – Бог даёт! – более 38 лет. А просто по причине моего алкоголизма, как саморазвивающегося, неизлечимого, смертельного моего заболевания тела, ума и души.
Я участвовал в конторском служении АА с 1991 по 1999 годы в качестве делегата первых 11-ти российских конференций по общему обслуживанию. Был я и членом совета. Тогда я был уверен, что есть одна правда общая для всех, и я ею обладаю. На заседаниях конференций и совета я проповедовал своё понимание традиций АА и удивлялся по поводу «неправильного» их понимания другими людьми.
Борьба за «правильное» понимание АА была формой моей борьбы за личную власть в АА, власть моральную, суть которой выражается в словах: «Моё понимание шагов, традиций, путей выздоровления и вообще всей программы выздоровления АА – самое правильное! Слушайте только меня!»
Я скандалил и при этом говорил о единстве! Я не замечал, что разговорами о единстве и традициях я лишь прикрывал мою борьбу за власть. То была, с моей стороны, жестокая борьба. В ней я не жалел никого, но что хуже всего, самого себя.
Теперь я понимаю, что самый большой мой вклад в единство АА я делаю, когда не совершаю действий, его подрывающих.
Глядя на других борцов за «правильное» понимание традиций, я стал понимать слова книги «12 х 12» о возможности использования традиций в качестве дубинки для нападения. Когда же я сам использовал их в качестве средства для утверждения своей власти в АА, то смотрел на эти слова и удивлялся, разве может вершина человеческой мудрости служить разрушению?! Оказывается, может!
Теперь я смотрю, КТО говорит, и только потом слушаю, что он говорит. К примеру, бывает, я встречаюсь с людьми, которые активно участвуют в скандалах и при этом рассуждают о единстве, о традициях, призванных его обеспечивать. Я не верю их словам, мне трудно слушать их спокойно, поэтому обычно я убегаю. В этом смысле для меня личности важнее принципов. Если же мне не удаётся убежать, и я оказываюсь вынужденным их слушать, то я ищу в их словах о единстве и традициях скрытый смысл, позволяющий им обманывать самих себя, и беру у них опыт, силы и умение не думать, не говорить и не поступать, как они.
Я служу не для АА, а для себя. Во мне живёт ощущение, что тягостное мне служение не может быть полезным для АА. Поэтому я с лёгким сердцем оставил АА Богу и ушёл из конторского служения, когда радостное опьянение от него пошло на убыль.
Я не верю в жертвенное служение и не доверяю служащим, если не чувствую их восторга от служения. В этом неверии я укрепился после одного случая.
Почти два года на нескольких заседаниях совета и конференций по общему обслуживанию я настаивал на освобождении Виталия В. от должности председателя совета, потому что служение было ему, по-моему, не в радость. Я так и ставил вопрос: «Он не радуется своему служению, поэтому и АА, и ему будет полезнее, если мы освободим его от должности председателя совета!» Поддержки большинства я не находил.
Закончилась история тем, что около 25 членов АА обратились в милицию с заявлением о мошенничестве со стороны Виталия В., который собрал с них примерно шесть тысяч долларов, как владелец турфирмы, для поездки на 50-летия АА в Финляндии и обманул. (См. "Анонимные алкоголики не дошли до границы". Газ. «Московский комсомолец. Юг», 15-22.10.1998 г., №39(71), с.2). Суд дал ему условное наказание и обязал возместить ущерб потерпевшим, чего он пока не сделал*.
(* – Может, это моя наивность, но я до сих пор верю, что Виталий В. участвовал в служении без сознательной цели кинуть аашников на деньги.
В любом случае, очень предусмотрительно немецкоязычные лидеры конторского служения не дали «живых» денег российскому совету, когда вознамерились подарить оборудование для офиса. Они несколько раз присылали в 1995-1996г.г. директора немецкоязычного бюро по общему обслуживанию АА Ганса Пруске, который в итоге с банковского счёта купил НА СВОЁ ИМЯ оргтехнику и передал её в пользование российскому офису.
В качестве председателя совета, Виталий В. деятельно участвовал в этих покупках, за что ему спасибо! А вот как бы он повёл себя, если бы ему в руки попали те тридцать тысяч немецких марок?! Бог знает! Тогда это были немалые деньги. На них можно было купить квартиру в Москве. За себя лично, точнее, за свою болезнь я бы не поручился.)
Я тратил около половины моих доходов на поездки по делам АА*, в том числе и на конторские заседания, где утверждал моё, «правильное», понимание АА. На деле, я «звездил», значит, не служил, а лишь тешил свою гордость под прикрытием служения. Когда я действительно служу, меня не видно!
(* – Первые года два я ездил по городам и странам, где было русскоязычное АА, на деньги, взятые взаймы у аашников.
Как-то я украл небывало крупную сумму денег и передо мной встал вопрос, как их потратить?! Купить машину или квартиру? Ни тому, ни другому я не умел радоваться и даже боялся, что мне пойдёт во вред обладание ими. А вот радость от ночных собраний с аашниками в гостиницах во время междугородных и международных встреч АА я вкусил с первой моей поездки. В результате я впервые в жизни поступил вопреки уму. Я доверился чувствам и потратил деньги на поездки по АА разных городов и стран.
Теперь я считаю, то был второй мой выбор по Божественному наущению. Первым самым важным выбором моей жизни стало то, что на девятнадцатом году от роду я доверился своим предчувствиям и перестал употреблять алкоголь.
До сих пор затраты на поездки на всевозможные собрания АА – самое лучшее моё вложение капитала. Во-первых, я тут же, а не потом, получаю радость от этих денег; во-вторых, они удивительным образом возвращаются ко мне в моей жизни вне АА, причём, во всёвозрастающих размерах.)
Впрочем, деньги и время жизни, потраченные мною на конторские скандалы, пошли не только на потеху дьяволу моей гордости. Оказалось, в оргОНАНИЗАЦИОННЫХ разборках и конторских интригах на конференциях и заседаниях совета по общему обслуживанию я, сам того не замечая, обучался искусству отделять человека от его болезни, поведение человека от него самого. В частности, я научался скандалить, не превращаясь внутри себя во врага этого человека, сохраняя уважение к нему и даже любовь*.
(* – Позже я понял, что своего рода деловой игрой оказалось моё почти девятилетнее конторское служение АА. Во время него я приобрёл жизненно важные, как выяснилось впоследствии, навыки.)
Когда я возвращался к себе на работу и шёл к тем, на кого я, бывало, жаловался вышестоящему начальству, прокурору и в суд, то делал это легко, с улыбкой, поскольку не чувствовал себя их противником, тем более, врагом. Я видел в этих людях себя, что давало мне силы их прощать. При этом я понимал, что они сильнее, трезвее, достойнее, лучше меня, поскольку на их месте я был бы гора-а-здо более жёстким, грубым, безжалостным... И у меня появлялось уважение к ним. Может, потому я остался жив и невредим!? Вдобавок через этих людей ко мне возвращались как бы ниоткуда, легко, играючи, деньги, потраченные мною на поездки по делам АА*. И, главное, они шли мне на пользу!
(* – У меня до сих пор отсутствует стремление и умение зарабатывать деньги. Я умею делать лишь то, что мне хочется. Тем не менее, во время этого как бы ниоткуда появляются деньги. Уже двадцать два года у меня есть собственные деньги в достаточном количестве для поездок туда, куда я хочу. И всё это время я удивляюсь, откуда они берутся?!
Я считаю случайностью наличие у меня денег и потому готов в любой момент без них остаться. Но я спокоен за свою жизнь и без денег, потому что, благодаря АА, стал способным просить о помощи, тогда как раньше мне было легче украсть.)
Скандал – оружие дьявола моего алкоголизма. Мой дьявол хочет, чтобы я тратил свои жизненные силы на скандалы, вслух или молча, с самим собой или с другими людьми, а не на обретение навыков радостной жизни без алкоголя.
Вдобавок скандал у меня – подобие секса, извращённый секс. Когда есть скандал, мне не нужен секс. Да и сил на него не остаётся.
Сотрудничество моего дьявола с дьяволами других людей проявляется не только, когда я скандалю с ними, но и когда я дружу с кем-то против кого-либо. Хотя это тоже единство, но единство скандалистов, дьявольское единство! Если же передо мной противоборствующие стороны, то Божественное моё единство с ними заключается в том, чтобы сотрудничать и с теми, и с другими, а разлады между ними оставлять Богу.
К примеру, я покупаю литературу для последующего её распространения в пространстве русскоговорящего АА, как в одной, так и в другой из двух ныне действующих российских контор по общему обслуживанию АА. При этом мне в равной мере чужды действия друг против друга лидеров обеих этих контор. Почти всех из них я очень хорошо знаю не один десяток лет, глубоко уважаю, некоторых люблю. Я верю, что моё сотрудничество с тем светлым, что есть в них, и отстранение от сидящего в них скандализма служит установлению мира.
Вспомнилось, кстати, наблюдение, которое сделали в зарубежном АА: если одна и та же группа АА зарегистрирована и обслуживается в разных конторах по обслуживанию, то это способствует единству АА.
Скандалы всегда сотрясали российскую контору по общему обслуживанию АА. Первые 10 лет её существования я был прямым свидетелем, а иногда и активным их участником. Вся современная российская структура по общему обслуживанию АА сложилась и изменяется, по моим наблюдениям, под действием скандалов.
Причём, за все свои 24 года глубокого погружения в жизнь русскоязычного АА, я ни разу (!) не был свидетелем ни одного спора, соперничества или, тем более, скандала между группами АА, ни по какому поводу. Стремления первенствовать у групп АА, по-моему, вообще не бывает. По моим наблюдениям, спорят, соперничают и скандалят только лидеры служения, когда они пытаются использовать имя групп, традиции, принципы или АА в целом для утверждения своей личной власти в АА или для какой-либо другой личной выгоды.
Лидеры служения одной из московских групп первыми из СССР зарегистрировали её имя в офисе совета США и Канады по общему обслуживанию АА \далее, GSO\. В анкете регистрации стояла дата первого собрания 16 августа 1987 года. Первые собрания этой группы более 10 месяцев, по крайней мере, до июня 1988г., проходили в номере одного из иностранных членов АА (на английском языке?) в московской гостинице «Националь». Собрания проводились не регулярно. На них присутствовали один советский и не более 3-х иностранных членов АА*.
(* – См. «Как начиналось АА в СССР». Журнал «Дюжина, №2(6), за 1993г., с.6-12: [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку] или [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку] ).
После бумажной регистрации группа превратилась в объект всяческой, в том числе и денежной, помощи иностранцев. Для празднования 3-летия регистрации её имени в августе 1990г. были арендованы прогулочный теплоход по Москва-реке, банкетный зал гостиницы "Россия", в котором стояли столы с яствами. Некоторые из русскоговорящих членов этой группы совершили за счёт иностранцев несколько поездок за рубеж, что послужило поводом для последующих обвинений против них в корыстном использовании имени АА. Дело дошло даже до смехотворных обвинений в том, что они, дескать, «примазались» к АА, с целью этих поездок, хотя сами, якобы, не являются алкоголиками.
Лидеры служения остальных московских групп организовали 7 апреля и 10 июня 1989г. общемосковские собрания, а 15-16 декабря 1990г. – 1-ю всесоюзную встречу АА СССР*. При этом арендовались скромные помещения, буфет был самоокупаемым, в противовес августовским празднованиям, изобиловавшим, по мнению этих лидеров, отступлениями от традиций АА. В октябре 1989г. они объединились в Московскую службу АА, которую обычно называют московской интергруппой АА.
(* – См. «Хроника АА России»: [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку])
Те же, кто первыми из СССР зарегистрировали в GSO имя группы АА, продолжили борьбу за первенство, по-прежнему, через бумажную активность. 4 октября 1990 года они зарегистрировали в советских официальных органах "Устав Генерального Оффиса обслуживания АА в СССР. (The USSR General Service Office of AA – GSO)" /далее, «ГОО АА в СССР»/. При этом они даже и не пытались получить согласие и поддержку от существовавших в тогдашнем СССР других групп АА.
Позже я задал вопрос одному из авторов этой идеи, почему они не сообщили ничего другим группам АА в СССР о своём намерении получить печать и выступили, на деле, самозванно от имени всех членов АА СССР? Он объяснил мне, что их целью было передать уже готовый офис в подарок лидерам служения всех групп АА в СССР*.
(* – Регистрация в госорганах в тогдашнем СССР подобной организации была действительным достижением. Но этим подарком остальные лидеры служения не захотели, не сумели и не смогли воспользоваться. Впрочем, как и ксероксом, который финская контора по общему обслуживанию АА подарила лидерам служения той же группы.
В первой половине 90-х ксерокс был настоящим богатством. Но русскоязычному АА этот подарок не пошёл на пользу. По крайней мере, я не увидел ни одного листа с текстами АА, который был бы на нём напечатан.)
В ответ лидеры московской интергруппы зарегистрировали 16 ноября 1990 года в московских городских органах власти "Устав добровольного общества Анонимных Алкоголиков "Русь" (далее, "ДОАА "Русь")*. По их мнению, регистрация этого устава давала им право выступать от имени АА и противостоять в борьбе за власть с учредителям «ГОО АА в СССР».
(* – Название этого общества периодически использовалась, по крайней мере, вплоть до 2000г.. См., например, «Письмо московского патриархата РПЦ №1990 от 10.07-2000г.» [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]
В результате устных и письменных обращений лидеров московской интергруппы к остальным группам АА, "регистраторы" "ГОО АА в СССР" были морально уничтожены. Позже они боролись только за право называть свою группу «первой группой АА в СССР».
Часть лидеров остались служить "под крышей" "ДОАА "Русь", а другие продолжили гонку за властью и зарегистрировали теперь уже в министерстве юстиции России 3 июля 1991 года "Устав Общероссийского общества "Анонимных Алкоголиков". Печатью этого общества до сих для внутренних нужд пользуется московский офис обслуживания АА России (бывшее так называемое «Центральное бюро обслуживания АА России»).
По моим сведениям, нигде в мире, кроме России, Анонимные алкоголики не были зарегистрированы в госорганах, как это и предлагает девятая традиция. И нигде в мире, кроме нас, нет и никогда не было печатей с надписью "общество "Анонимных алкоголиков". У нас таких печатей было две!
Из факта регистрации «общества АА» в госорганах следовало, так или иначе, что его руководство получало от государства право командовать группами АА, а группы АА обязаны были расплачиваться за результаты деятельности этого руководства. Эти попытки строить анонимных алкоголиков на основаниях руководства-подчинения какому бы то ни было начальству были заведомо обречены на провал без санитаров со смирительными рубашками и медсестёр со шприцами. Но единству русскоязычного АА они угрожали.
В условиях ожесточения соперничества между различными коммерческими и религиозными организациями, специализирующимися на лечении алкоголизма, растёт и опасность от скандалов, направленных на то, чтобы подорвать доверие к движению АА*. Во всём мире активисты служения и платные сотрудники работают "под крышей" всевозможных контор ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ. Эти конторы регистрируют себя в госорганах, когда видят в этом смысл. Соответственно, только они, а не группы или АА в целом, несут полную моральную и правовую ответственность за слова и дела активистов служения.
(* – См., к примеру, выступления против АА со стороны некоторых наркологов и религиозных деятелей в «Резолюции участников заседания... 15.12-2007г.» [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]
О том, что слова «по обслуживанию» в названиях всяких обществ, советов, комитетов, служб и офисов защищают АА, говорили и писали представители некоторых групп ещё в процессе подготовки вышеназванного "Устава Общероссийского общества "Анонимных Алкоголиков". На так называемой "Общероссийской учредительной конференции АА" 13 апреля 1991 года они сумели добиться лишь переименования предлагавшегося проектом "секретаря общества АА" в "секретаря совета ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ общества АА" и "совета общества АА" в "совет ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ общества АА".
Здесь следует отдать должное "регистраторам" "ГОО АА в СССР", которые зарегистрировали именно КОНТОРУ ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ. В этом деле они проявили больше уважения к мировому опыту служения, чем "новые регистраторы", которые упорно пытались создать наше, СОВЕТСКОЕ.
Последовавшее создание Российского совета по обслуживанию общества АА (далее, РСООАА) тоже не принесло мира. На место борьбы между лидерами служения одной московской группы и остальных московских групп пришла борьба за власть между москвичами-лидерами московской интергруппы и москвичами-лидерами РСООАА.
Накал скандалов был столь велик, что на 3-ю российскую конференцию по общему обслуживанию АА, которая состоялась 18-19 апреля 1992г. в Волгограде, с миротворческими целями приехали даже около двух десятков иностранных аашников со всего света. Они откликнулись на призыв нью-йоркского GSO поделиться своим опытом преодоления разногласий между лидерами контор по общему обслуживанию АА.
Толик-семечкоед
(первое издание)
«КАКОЙ Я СЕГОДНЯ, ТАКОЕ И МОЁ АА, ТАКОЕ И МОЁ ЕДИНСТВО»
Здоровые люди отдыхают при расслаблении, а я при опьянении. У здоровых людей есть выбор между опьянением и трезвостью, а я обречён быть пьяным.
С помощью АА у меня появилась возможность, однако, выбирать между убивающим и исцеляющим меня опьянением. Опьянение от собраний и последующего общения по традициям АА, как я их понимаю, целебно для меня и является пока самой большой ценностью в моей жизни.
Приходя на собрание, я прихожу в себя. У меня появляется ощущение: «Боже, я с тобой!» – и вслед за ним чувство покоя, которого не бывает нигде больше.
ВСЕГДА после собрания я чувствую себя лучше, чем до него. Вместе с животворным опьянением я получаю желание, силы и способность работать, общаться, радоваться жизни во всех её проявлениях, т.е. жить трезво и телом, и душою.
Последние двадцать с лишним лет самая сильная моя потребность – получать опьянение от собраний. За этим опьянением я вновь и вновь еду за сотни и тысячи километров*.
(* – Уже более двадцати трёх лет по несколько раз в год я бываю в одном из крупнейших городов мира, в котором, по общему признанию, сосредоточены несметные богатства. Я долго не мог принять, что до сих пор ЕДИНСТВЕННОЙ ценностью этого города для меня остаётся возможность бывать один-два раза в день на собраниях двенадцатишажных групп, основанных на традиции анонимности.
Так же долго я не мог смириться, что остаюсь совершенно равнодушным к общепринятым праздникам и торжествам.
Теперь я спокоен, поскольку признаю, что те богатства, те праздники и торжества не мои, а других людей. Это ни хорошо, и ни плохо, а просто так есть. У меня другие ценности и они связаны с собраниями АА.)
Последнюю пару лет у меня сложился образ жизни, при котором я в субботу посещаю два, а потом в воскресенье ещё три-четыре собрания групп, основанных на традиции анонимности. Когда я нахожусь в городах, где есть возможность каждый день бывать на собраниях АА, я пользуюсь этой возможностью и посещаю одно-два собрания каждый день.
За все годы в моём посещении собраний почти не было перерывов больше недели. Кроме того, по много раз в год я выезжаю на две-три недели и погружаюсь в среду АА. Если раскинуть количество посещённых мною анонимных собраний равномерно на 24 года, то каждую неделю в среднем я посещал 2-3 анонимных собрания. И расстояние в 130 км до ближайшего места собраний тому не препятствует.
Больше всего в жизни я боюсь потерять моё опьянение от аашного общения. Но за опьянение мне приходится платить похмельем. Сколько дней я пью, столько же дней и страдаю отходняком. Когда я об этом забываю, то начинаю беспокоиться, почему у меня всё валится из рук и в голове пустота?! А потом вспоминаю, ба-а-а, я же только вчера вернулся с очередной своей пьянки, и успокаиваюсь.
Мой алкоголизм – утрата мною способности жить радостно без алкоголя. Связь между моей трезвостью, сухостью и радостью хорошо описывается следующим равенством: сухость+радость=моя трезвость; трезвость-радость=моя сухость; трезвость-сухость=моя дьявольская радость.
Главная моя цель – спасти мою оставшуюся жизнь, значит, прожить её радостно без алкоголя и других, извне получаемых веществ изменяющих сознание. СПАСАТЬ не других людей, не АА, не «правильную» веру в Бога, а СВОЮ ОСТАВШУЮСЯ ЖИЗНЬ – ЭТО САМОЕ БОЛЬШОЕ, ЧТО Я МОГУ ДЕЛАТЬ для блага других людей, АА и во славу Бога!
Я равнодушен к красотам природы и творений рук человеческих, но зачаровываюсь внутренним миром людей, который мне открывается при общении с ними по традициям АА. Я не умею верить психологам, священнослужителям, письменным словам, но верю исповедям, свидетелем которых я являюсь на собраниях АА. Верю я и своим глазам, когда я вижу, как, благодаря АА, меняется жизнь людей.
Собрание АА оказывается лучшей моей девушкой, поскольку после собрания я чувствую себя облегчённым, успокоенным, набравшимся сил, довольным собой. А после полового общения я чувствую себя, чаще всего, опустошённым, обессиленным, недовольным собой.
Как-то передо мной встал выбор: постель с девушкой, или аашное общение с двумя полупьяными, один из которых был членом АА. Я выбрал второе, ибо был уверен, что с ними мне будет точно хорошо, и не пожалел. Правда, в следующий раз я сперва побывал у девушки, а потом уже поехал догоняться к моему товарищу по АА.
Когда мне приходится выбирать, общение с родственниками или собрание АА, я почти всегда выбираю собрание. Уверен, что это лучшее решение и для меня, и для моих родственников. Без поддержки, которую я получаю на собраниях АА, я опять стану не пригодным для родственного общения человеком, чем-то вроде политического трупа, каким я и был до АА.
Любящий Бог вложил в АА возможность обучения всему, что нужно мне для радостной жизни. Причём, наиболее приятным и лёгким для меня способом. Всё прохождение шагов мною, всё моё выздоровление приходится на «живые» – с цветом, запахом и вкусом! – собрания АА и последующее общение по их традициям. Я лишь езжу на собрания, а всё остальное само приходит ко мне. И так продолжается уже 25-й год!
Чтобы подготовиться к восприятию последующих исповедей, мне важно приходить к началу собрания. Во время слушания предисловия, я каждый приспосабливаю к себе читаемое, заменяя слова «мы», «нам» на «я», «мне». В результате я настраиваюсь на собрание и становлюсь способным воспринимать его лечебное содержание. Изредка бывает, что я прихожу не к началу, а к середине или концу собрания. Тогда у меня возникает ощущение отторжения происходящего, как если бы я пришёл в пьющую компанию к середине или концу пьянки.
Дабы не отвлекаться на посторонние, мешающие моему выздоровлению мысли, я смотрю в лицо говорящему, стремлюсь его чувствовать, а не понимать*. Я завораживаюсь проживанием его исповеди и..., когда он замолкает, я оказываюсь другим человеком. Я выздоравливаю, когда чувствую себя в другом алкоголике. Собрание – труд моей души и труд благодарный.
(* – Когда мне удаётся воспринимать не умом, а чувствами, то тогда я беру из исповеди говорящего что-то новое жизненно важное для меня, даже если слушал его до этого уже сотни раз.)
Моё понимание традиций АА позволяет сохранять внутри меня ту степень единства с аашниками, при которой возникает искомое мною состояние радостного опьянения.
Мне нравится приспосабливать к себе опыт АА, как если бы он был моим личным опытом. Вот так я переделываю первую традицию: «Мне лучше ставить на первое место моё единство с другими членами АА, поскольку от этого зависит моё выздоровление».
Другие люди мне братья не столько по достоинствам, сколько по недостаткам. Как только я начинаю видеть себя в другом человеке, у меня возникает ощущение, что этот человек, как и я, не виноват. Его, как и моё, нездоровое поведение – это не вина, а наша беда. Мы оба поступаем так не от силы, а от слабости. После этого у меня исчезают раздражение, обида, злость по отношению к нему, появляется сочувствие. И даже благодарность за то, что он вместо меня поступил дурно и получил неприятности, а я, глядя на него, приобрёл желание, силы и умение впредь не поступать, как он.
Анонимность имеет для меня лечебное значение. Это главное средство моего выздоровления в АА. Она напоминает мне о полезности скромности в самых разных её проявлениях. И не только при общении со СМИ или при оценке собственных заслуг на ниве служения АА. Суть анонимности для меня в том, чтобы думать и говорить от себя, ибо кто я такой, чтобы думать и говорить от имени других людей, АА или Бога; о себе, ибо как я могу думать и говорить о других людях, АА и Боге, которых знаю ещё меньше, чем себя; для себя, ибо, что я могу сказать другим людям, АА и Богу, чего они не знают?!
Когда я думаю и говорю от себя, я обогащаю мир ещё одной точкой зрения, которой не было до меня и не будет после; когда я думаю и говорю о себе, то я обогащаю мир собой, чего никто другой, кроме меня, не сделает; когда я думаю и говорю для себя, то хотя бы один человек точно узнаёт что-то новое.
Пересказанные другими людьми чужие исповеди оказываются бесполезной нагрузкой на мою душу, тогда как услышанные вживую лечебны для меня. Пересказывание мною чужих исповедей отдаляет меня от других людей, тогда как моя исповедь приближает.
Время, потраченное мною на рассуждения или размышления о несовершенстве других людей, оказывается временем жизни, отданным мною на потеху дьяволу моей гордости. Когда я общаюсь с другими алкоголиками, я сосредотачиваю свои силы на том, чтобы искать и находить себя в них, а не оценивать и не критиковать – ни вслух, ни молча. Это позволяет мне сохранять внутри себя чувство моего единства с ними.
При общении с человеком, который кажется больным, МНЕ лучше брать, что мне сейчас в нём нравится, а его болезнь оставлять Богу! Это оказывается, на деле, самым хорошим, что я могу сделать и для него.
МНЕ лучше не заводить с аашниками НИКАКИХ разговоров и дел, не относящихся к АА. Поэтому я сознательно себя удерживаю от желания поумничать на политические темы, на предмет «правильной» веры или «правильного» выздоровления от алкоголизма и т.п.. Я избегаю того, чтобы брать или давать взаймы деньги членам АА или иным способом использовать их деловые и материальные возможности для преодоления каких-либо моих житейских трудностей.
Стремление воздерживаться от посторонних отношений с аашниками укрепляется во мне и под действием наблюдений за опытом других. Я не видел НИ РАЗУ, чтобы люди сохраняли интерес друг к другу, как аашники, после появления у них каких-либо иных отношений. Наоборот, я много раз видел, как члены АА теряли аашное общение друг с другом после возникновения между ними деловых отношений.
Опьянение радостью аашного общения я могу продать за материальные выгоды или, к примеру, обменять на опьянение славой гуру выздоровления, а вот купить, нет, не смогу! Из-за опасения, что я заболтаю своё опьянение радостью от АА и безвозвратно променяю её на опьянение радостью спасательства, я отказался около пятнадцати лет назад от предложения работать консультантом в реабилитационном центре и до сих пор доволен этим моим отказом.
Для меня, однако, традиции АА – не правила, а обобщение прошлого опыта, информация, так сказать, к размышлению.
С первых моих поездок по городам, где есть АА, я заметил, что хочу быть ближе к тем из аашников, которые мне нравятся. Я напрашивался к ним в квартиранты и получал возможность продолжать целебное для меня общение.
Я еду на собрания, служу АА, иду в наркологии и делаю 12-й шаг ДЛЯ СЕБЯ. Поэтому не ожидаю, что кто-то другой будет нести бремя моих поездок. Седьмая традиция прямо предлагает мне самому заботиться о себе и не рассчитывать на помощь со стороны других аашников. Но если я встречаюсь с аашником, который согласен оказать мне помощь, то с удовольствием её принимаю. Я верю, что такое продолжение нашего общения взаимно полезно. При ночлеге у аашника или в случае проезда в его машине, я обычно ссылаюсь на седьмую традицию и стараюсь оставить какие-то деньги.
Первые три года в АА я избегал и постельных отношений с аашницами, из-за опасения потерять опьянение радостью от собраний. Потом открыл для себя правоту слов, что собрание в постели отличается от тринадцатого шага, поскольку никогда не заканчивается срывом. Действительно, с аашницей и постель оказывалась местом исповеди! У меня получалось и говорить о себе самом то, чего я раньше не мог сказать ни самому себе, ни другим, и слышать никогда ранее не слышанное.
Я люблю ночевать – попить на ночь общение и утром им же опохмелиться! – возле интересных мне, как «сухих», так и пьющих, членов АА, но всегда их боюсь. Я сужу здесь по себе: я не знаю ничего ужасного до такой степени, чего я не могу совершить при определённом стечении состояния моей души и внешних обстоятельств, ДАЖЕ БЕЗ ПРИНЯТИЯ АЛКОГОЛЯ! И это не зависит от десятилетий моего непития. Когда я слышу о каком-либо маньяке, совершившем ужасные преступления, я вижу в нём себя и вздыхаю, в первую очередь, о нём, а не о его жертвах: бедный человек, это ж до какой степени ему было плохо, раз он совершил такое?!
Общаясь с алкоголиком, оставаясь у него на ночлег, я каждый раз отдаю себе отчёт, что могу быть обманутым, ... убитым. Я заранее соглашаюсь с этим внутри себя, поскольку оставаться без аашного общения мне ещё страшнее, и... спокойно засыпаю.
Всю ответственность за возможные последствия общения с человеком, который назвал себя алкоголиком, я принимаю на себя. Ведь человек честно предупредил меня, что он является больным саморазвивающейся, неизлечимой болезнью психики, ума, совести... Если я продолжаю с ним общаться, то это мой выбор, мой крест.
Если человек сказал мне, что он алкоголик, то с этого мгновения в моих глазах он приобретает право делать всё, что ему заблагорассудится, и говорить, что захочет, например, о «правильной» вере или о «правильном» выздоровлении от алкоголизма. Я остаюсь внутри себя близким ему и потому сохраняю возможность об него лечиться.
Самые ценные люди в АА для меня, образно говоря, не самые «умные», а самые «больные». Это те, кто не прячут свою болезнь за словами и масками, а выставляют её напоказ. Глядя на них, я начинаю лучше видеть мою болезнь и беру у них желание, силы, опыт и умение выздоравливать.
Программа АА для меня не духовная, а душевная*. Нигде я не чувствую себя так спокойно, как на собрании АА и при последующем общении по его традициям! Поэтому у меня получается говорить на собраниях о тех неприглядных проявлениях моего алкоголизма, которые я нахожу у себя. Во время собраний и последующего общения по их традициям я полностью уверен, что окружающие принимают меня таким, какой я есть.
(* – Духовных людей я боюсь и не могу понять почему. Ведь ничего плохого они мне не сделали!)
К примеру, на собраниях и при общении по традициям АА, я не скрываю, что, по состоянию моей души, по всему существу своему, я вор. Я ворую не столько ради куска хлеба, сколько для морального, так сказать, удовлетворения, для души. Я увлекаюсь и воодушевляюсь процессом воровства, причём, неважно, совсем оно мелкое или покрупнее. После успешного воровства я чувствую, что не зря, не зря-я день мой прожит! Мне становится лучше, даже если я ещё не успел воспользоваться украденным.
Своему воровству, как образу жизни, я не радуюсь и не огорчаюсь. Я принимаю его спокойно. Я потомственный вор точно так же, как я потомственный трудоголик и алкоголик. Воровство неотделимо от моего образа жизни, хоть это тяжёлая работа.
Чтобы украсть, мне нужен ум, а чтобы ворованное пошло на пользу, нужна мудрость. Не всякий украденный кусок идёт мне впрок, поэтому я внимательно смотрю, прежде чем украсть, пойдёт ли оно мне на пользу?! С течением десятилетий в АА, однако, воруется мне всё легче и всё удачнее. Я всё более совершенствуюсь в воровстве, а украденное всё чаще идёт мне на пользу. По крайней мере, я так чувствую.
Мне всё время было тягостно от мысли, что я, оставаясь сухим в течение более 38 последних лет, бывает, совершаю поступки, которые другие люди делают лишь по-пьянке. К примеру, как-то я «наградил» девушку гонореей, хотя и знал о моём заболевании. Мне было плохо от осознания моей неправоты и до, и во время, и после близости с нею, но я даже не попытался прервать отношения или каким-либо другим способом уклониться от близости с ней.
До сих пор я не знал, как мне оценить этот и другие мои дурные поступки. Считать их подлыми и оценивать какими-либо другими отрицательными словами?! Я это делаю всю свою жизнь, что, однако, не помогает мне прекратить их совершать. Всегда, когда я поступаю дурно, я знаю об этом! Понятия из области морали ничего не меняют в моей жизни. Наверное они открыты здоровыми людьми для здоровых людей.
Я делаю плохое не потому, что я плохой. Это не связано с моей совестью. Она всегда у меня была и есть. Я больной алкоголизмом. Поэтому Я БЕССИЛЕН перед моей потребностью делать плохое. Моя болезнь хочет, чтобы я делал плохое и переживал весь последующий ужас стыда, вины, отчаяния. ДЬЯВОЛУ МОЕГО АЛКОГОЛИЗМА ХОРОШО, КОГДА МНЕ ПЛОХО!
Выпить же перед тем, как совершить плохое, мне страшнее, чем сделать это на сухую. Перед алкоголем я испытывал и испытываю панический ужас, который спасал и спасает меня от его употребления. А перестать делать плохое мне ещё страшнее, чем его делать. В результате я делаю плохое и несу на себе бремя своих дурных поступков. Без обезболивания алкоголем*.
(* – Только по Божьей воле я не оказался в обычном сумасшедшем доме до того, как попал в АА! Хотя на протяжении десятилетий совершенно разные люди давали мне ясно понять, что будущее моё место там. Они были правы. Но теперь у меня есть АА и с его помощью я нахожу, узнаю и избавляюсь от самых тягостных проявлений моего алкоголизма.)
Наибольшее моё единство с другими аашниками достигается, когда в АА отсутствуют, какие бы то ни было, правила. Каждый делает всё, что хочет, без страха критики, осуждения и наказания со стороны других людей, или контор по обслуживанию. В таком АА я никому ничего не должен и мне никто ничего не должен, но мы можем дать друг другу и взять, если оба этого захотим. Такое АА от меня ничего не требует, ничего не ожидает, ничего мне не рекомендует и не обещает, не запрещает мне жить так хорошо, или так плохо, как я того хочу, а только предлагает взять, что мне сегодня понравилось, и оставить остальное. Служащие не правят мною, ничего не решают вместо меня, ничего мне не навязывают, но дают возможность воспользоваться их услугами, при моём желании. Демократия АА для меня – анархия*.
/* – К слову, группы АА – единственное известное мне место, в котором анархия воплощается в её лучшем проявлении, действительно как "мать порядка"/.
С другими анонимными алкоголиками меня объединяет мой алкоголизм, а не традиция анонимности, не 12 шагов, не книга «Анонимные алкоголики» и, тем более, не Билл Уилсон и Боб Смит – обычные алкоголики и необычные люди. Если и есть в АА один общий для всех авторитет, то для меня это господин алкоголь; если и можно назвать АА сектой, то это секта его величества алкоголя.
Говоря иначе, моё АА – самоуправляемый сумасшедший дом без медперсонала и медпрепаратов. Единство в нём охраняют не какие-либо люди или конторы по обслуживанию, а грозный, неумолимый страж – алкоголь. В таком АА традиции являются единственной моей защитой от болезни, как других людей, так и моей собственной. И самым лучшим агитатором в пользу их соблюдения оказывается опять же алкоголь. В результате в АА возникает та обстановка, которая для меня является лечебной на сегодняшний день.
Вы скажете, что вышеописанный мой образ жизни, и мой взгляд на АА свидетельствуют, что я сумасшедший?! Да, я согласен с вами, что я психически больной человек. И без той поддержки, которую я получаю в АА, я не смог бы иметь то, что имею сейчас вовне и внутри меня, в том числе и способность изливаться на этих страницах. Я бы давно уже умер в сумасшедшем доме, больнице или тюрьме. Даже без алкоголя, от употребления которого я воздерживаюсь – Бог даёт! – более 38 лет. А просто по причине моего алкоголизма, как саморазвивающегося, неизлечимого, смертельного моего заболевания тела, ума и души.
Я участвовал в конторском служении АА с 1991 по 1999 годы в качестве делегата первых 11-ти российских конференций по общему обслуживанию. Был я и членом совета. Тогда я был уверен, что есть одна правда общая для всех, и я ею обладаю. На заседаниях конференций и совета я проповедовал своё понимание традиций АА и удивлялся по поводу «неправильного» их понимания другими людьми.
Борьба за «правильное» понимание АА была формой моей борьбы за личную власть в АА, власть моральную, суть которой выражается в словах: «Моё понимание шагов, традиций, путей выздоровления и вообще всей программы выздоровления АА – самое правильное! Слушайте только меня!»
Я скандалил и при этом говорил о единстве! Я не замечал, что разговорами о единстве и традициях я лишь прикрывал мою борьбу за власть. То была, с моей стороны, жестокая борьба. В ней я не жалел никого, но что хуже всего, самого себя.
Теперь я понимаю, что самый большой мой вклад в единство АА я делаю, когда не совершаю действий, его подрывающих.
Глядя на других борцов за «правильное» понимание традиций, я стал понимать слова книги «12 х 12» о возможности использования традиций в качестве дубинки для нападения. Когда же я сам использовал их в качестве средства для утверждения своей власти в АА, то смотрел на эти слова и удивлялся, разве может вершина человеческой мудрости служить разрушению?! Оказывается, может!
Теперь я смотрю, КТО говорит, и только потом слушаю, что он говорит. К примеру, бывает, я встречаюсь с людьми, которые активно участвуют в скандалах и при этом рассуждают о единстве, о традициях, призванных его обеспечивать. Я не верю их словам, мне трудно слушать их спокойно, поэтому обычно я убегаю. В этом смысле для меня личности важнее принципов. Если же мне не удаётся убежать, и я оказываюсь вынужденным их слушать, то я ищу в их словах о единстве и традициях скрытый смысл, позволяющий им обманывать самих себя, и беру у них опыт, силы и умение не думать, не говорить и не поступать, как они.
Я служу не для АА, а для себя. Во мне живёт ощущение, что тягостное мне служение не может быть полезным для АА. Поэтому я с лёгким сердцем оставил АА Богу и ушёл из конторского служения, когда радостное опьянение от него пошло на убыль.
Я не верю в жертвенное служение и не доверяю служащим, если не чувствую их восторга от служения. В этом неверии я укрепился после одного случая.
Почти два года на нескольких заседаниях совета и конференций по общему обслуживанию я настаивал на освобождении Виталия В. от должности председателя совета, потому что служение было ему, по-моему, не в радость. Я так и ставил вопрос: «Он не радуется своему служению, поэтому и АА, и ему будет полезнее, если мы освободим его от должности председателя совета!» Поддержки большинства я не находил.
Закончилась история тем, что около 25 членов АА обратились в милицию с заявлением о мошенничестве со стороны Виталия В., который собрал с них примерно шесть тысяч долларов, как владелец турфирмы, для поездки на 50-летия АА в Финляндии и обманул. (См. "Анонимные алкоголики не дошли до границы". Газ. «Московский комсомолец. Юг», 15-22.10.1998 г., №39(71), с.2). Суд дал ему условное наказание и обязал возместить ущерб потерпевшим, чего он пока не сделал*.
(* – Может, это моя наивность, но я до сих пор верю, что Виталий В. участвовал в служении без сознательной цели кинуть аашников на деньги.
В любом случае, очень предусмотрительно немецкоязычные лидеры конторского служения не дали «живых» денег российскому совету, когда вознамерились подарить оборудование для офиса. Они несколько раз присылали в 1995-1996г.г. директора немецкоязычного бюро по общему обслуживанию АА Ганса Пруске, который в итоге с банковского счёта купил НА СВОЁ ИМЯ оргтехнику и передал её в пользование российскому офису.
В качестве председателя совета, Виталий В. деятельно участвовал в этих покупках, за что ему спасибо! А вот как бы он повёл себя, если бы ему в руки попали те тридцать тысяч немецких марок?! Бог знает! Тогда это были немалые деньги. На них можно было купить квартиру в Москве. За себя лично, точнее, за свою болезнь я бы не поручился.)
Я тратил около половины моих доходов на поездки по делам АА*, в том числе и на конторские заседания, где утверждал моё, «правильное», понимание АА. На деле, я «звездил», значит, не служил, а лишь тешил свою гордость под прикрытием служения. Когда я действительно служу, меня не видно!
(* – Первые года два я ездил по городам и странам, где было русскоязычное АА, на деньги, взятые взаймы у аашников.
Как-то я украл небывало крупную сумму денег и передо мной встал вопрос, как их потратить?! Купить машину или квартиру? Ни тому, ни другому я не умел радоваться и даже боялся, что мне пойдёт во вред обладание ими. А вот радость от ночных собраний с аашниками в гостиницах во время междугородных и международных встреч АА я вкусил с первой моей поездки. В результате я впервые в жизни поступил вопреки уму. Я доверился чувствам и потратил деньги на поездки по АА разных городов и стран.
Теперь я считаю, то был второй мой выбор по Божественному наущению. Первым самым важным выбором моей жизни стало то, что на девятнадцатом году от роду я доверился своим предчувствиям и перестал употреблять алкоголь.
До сих пор затраты на поездки на всевозможные собрания АА – самое лучшее моё вложение капитала. Во-первых, я тут же, а не потом, получаю радость от этих денег; во-вторых, они удивительным образом возвращаются ко мне в моей жизни вне АА, причём, во всёвозрастающих размерах.)
Впрочем, деньги и время жизни, потраченные мною на конторские скандалы, пошли не только на потеху дьяволу моей гордости. Оказалось, в оргОНАНИЗАЦИОННЫХ разборках и конторских интригах на конференциях и заседаниях совета по общему обслуживанию я, сам того не замечая, обучался искусству отделять человека от его болезни, поведение человека от него самого. В частности, я научался скандалить, не превращаясь внутри себя во врага этого человека, сохраняя уважение к нему и даже любовь*.
(* – Позже я понял, что своего рода деловой игрой оказалось моё почти девятилетнее конторское служение АА. Во время него я приобрёл жизненно важные, как выяснилось впоследствии, навыки.)
Когда я возвращался к себе на работу и шёл к тем, на кого я, бывало, жаловался вышестоящему начальству, прокурору и в суд, то делал это легко, с улыбкой, поскольку не чувствовал себя их противником, тем более, врагом. Я видел в этих людях себя, что давало мне силы их прощать. При этом я понимал, что они сильнее, трезвее, достойнее, лучше меня, поскольку на их месте я был бы гора-а-здо более жёстким, грубым, безжалостным... И у меня появлялось уважение к ним. Может, потому я остался жив и невредим!? Вдобавок через этих людей ко мне возвращались как бы ниоткуда, легко, играючи, деньги, потраченные мною на поездки по делам АА*. И, главное, они шли мне на пользу!
(* – У меня до сих пор отсутствует стремление и умение зарабатывать деньги. Я умею делать лишь то, что мне хочется. Тем не менее, во время этого как бы ниоткуда появляются деньги. Уже двадцать два года у меня есть собственные деньги в достаточном количестве для поездок туда, куда я хочу. И всё это время я удивляюсь, откуда они берутся?!
Я считаю случайностью наличие у меня денег и потому готов в любой момент без них остаться. Но я спокоен за свою жизнь и без денег, потому что, благодаря АА, стал способным просить о помощи, тогда как раньше мне было легче украсть.)
Скандал – оружие дьявола моего алкоголизма. Мой дьявол хочет, чтобы я тратил свои жизненные силы на скандалы, вслух или молча, с самим собой или с другими людьми, а не на обретение навыков радостной жизни без алкоголя.
Вдобавок скандал у меня – подобие секса, извращённый секс. Когда есть скандал, мне не нужен секс. Да и сил на него не остаётся.
Сотрудничество моего дьявола с дьяволами других людей проявляется не только, когда я скандалю с ними, но и когда я дружу с кем-то против кого-либо. Хотя это тоже единство, но единство скандалистов, дьявольское единство! Если же передо мной противоборствующие стороны, то Божественное моё единство с ними заключается в том, чтобы сотрудничать и с теми, и с другими, а разлады между ними оставлять Богу.
К примеру, я покупаю литературу для последующего её распространения в пространстве русскоговорящего АА, как в одной, так и в другой из двух ныне действующих российских контор по общему обслуживанию АА. При этом мне в равной мере чужды действия друг против друга лидеров обеих этих контор. Почти всех из них я очень хорошо знаю не один десяток лет, глубоко уважаю, некоторых люблю. Я верю, что моё сотрудничество с тем светлым, что есть в них, и отстранение от сидящего в них скандализма служит установлению мира.
Вспомнилось, кстати, наблюдение, которое сделали в зарубежном АА: если одна и та же группа АА зарегистрирована и обслуживается в разных конторах по обслуживанию, то это способствует единству АА.
Скандалы всегда сотрясали российскую контору по общему обслуживанию АА. Первые 10 лет её существования я был прямым свидетелем, а иногда и активным их участником. Вся современная российская структура по общему обслуживанию АА сложилась и изменяется, по моим наблюдениям, под действием скандалов.
Причём, за все свои 24 года глубокого погружения в жизнь русскоязычного АА, я ни разу (!) не был свидетелем ни одного спора, соперничества или, тем более, скандала между группами АА, ни по какому поводу. Стремления первенствовать у групп АА, по-моему, вообще не бывает. По моим наблюдениям, спорят, соперничают и скандалят только лидеры служения, когда они пытаются использовать имя групп, традиции, принципы или АА в целом для утверждения своей личной власти в АА или для какой-либо другой личной выгоды.
Лидеры служения одной из московских групп первыми из СССР зарегистрировали её имя в офисе совета США и Канады по общему обслуживанию АА \далее, GSO\. В анкете регистрации стояла дата первого собрания 16 августа 1987 года. Первые собрания этой группы более 10 месяцев, по крайней мере, до июня 1988г., проходили в номере одного из иностранных членов АА (на английском языке?) в московской гостинице «Националь». Собрания проводились не регулярно. На них присутствовали один советский и не более 3-х иностранных членов АА*.
(* – См. «Как начиналось АА в СССР». Журнал «Дюжина, №2(6), за 1993г., с.6-12: [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку] или [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку] ).
После бумажной регистрации группа превратилась в объект всяческой, в том числе и денежной, помощи иностранцев. Для празднования 3-летия регистрации её имени в августе 1990г. были арендованы прогулочный теплоход по Москва-реке, банкетный зал гостиницы "Россия", в котором стояли столы с яствами. Некоторые из русскоговорящих членов этой группы совершили за счёт иностранцев несколько поездок за рубеж, что послужило поводом для последующих обвинений против них в корыстном использовании имени АА. Дело дошло даже до смехотворных обвинений в том, что они, дескать, «примазались» к АА, с целью этих поездок, хотя сами, якобы, не являются алкоголиками.
Лидеры служения остальных московских групп организовали 7 апреля и 10 июня 1989г. общемосковские собрания, а 15-16 декабря 1990г. – 1-ю всесоюзную встречу АА СССР*. При этом арендовались скромные помещения, буфет был самоокупаемым, в противовес августовским празднованиям, изобиловавшим, по мнению этих лидеров, отступлениями от традиций АА. В октябре 1989г. они объединились в Московскую службу АА, которую обычно называют московской интергруппой АА.
(* – См. «Хроника АА России»: [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку])
Те же, кто первыми из СССР зарегистрировали в GSO имя группы АА, продолжили борьбу за первенство, по-прежнему, через бумажную активность. 4 октября 1990 года они зарегистрировали в советских официальных органах "Устав Генерального Оффиса обслуживания АА в СССР. (The USSR General Service Office of AA – GSO)" /далее, «ГОО АА в СССР»/. При этом они даже и не пытались получить согласие и поддержку от существовавших в тогдашнем СССР других групп АА.
Позже я задал вопрос одному из авторов этой идеи, почему они не сообщили ничего другим группам АА в СССР о своём намерении получить печать и выступили, на деле, самозванно от имени всех членов АА СССР? Он объяснил мне, что их целью было передать уже готовый офис в подарок лидерам служения всех групп АА в СССР*.
(* – Регистрация в госорганах в тогдашнем СССР подобной организации была действительным достижением. Но этим подарком остальные лидеры служения не захотели, не сумели и не смогли воспользоваться. Впрочем, как и ксероксом, который финская контора по общему обслуживанию АА подарила лидерам служения той же группы.
В первой половине 90-х ксерокс был настоящим богатством. Но русскоязычному АА этот подарок не пошёл на пользу. По крайней мере, я не увидел ни одного листа с текстами АА, который был бы на нём напечатан.)
В ответ лидеры московской интергруппы зарегистрировали 16 ноября 1990 года в московских городских органах власти "Устав добровольного общества Анонимных Алкоголиков "Русь" (далее, "ДОАА "Русь")*. По их мнению, регистрация этого устава давала им право выступать от имени АА и противостоять в борьбе за власть с учредителям «ГОО АА в СССР».
(* – Название этого общества периодически использовалась, по крайней мере, вплоть до 2000г.. См., например, «Письмо московского патриархата РПЦ №1990 от 10.07-2000г.» [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]
В результате устных и письменных обращений лидеров московской интергруппы к остальным группам АА, "регистраторы" "ГОО АА в СССР" были морально уничтожены. Позже они боролись только за право называть свою группу «первой группой АА в СССР».
Часть лидеров остались служить "под крышей" "ДОАА "Русь", а другие продолжили гонку за властью и зарегистрировали теперь уже в министерстве юстиции России 3 июля 1991 года "Устав Общероссийского общества "Анонимных Алкоголиков". Печатью этого общества до сих для внутренних нужд пользуется московский офис обслуживания АА России (бывшее так называемое «Центральное бюро обслуживания АА России»).
По моим сведениям, нигде в мире, кроме России, Анонимные алкоголики не были зарегистрированы в госорганах, как это и предлагает девятая традиция. И нигде в мире, кроме нас, нет и никогда не было печатей с надписью "общество "Анонимных алкоголиков". У нас таких печатей было две!
Из факта регистрации «общества АА» в госорганах следовало, так или иначе, что его руководство получало от государства право командовать группами АА, а группы АА обязаны были расплачиваться за результаты деятельности этого руководства. Эти попытки строить анонимных алкоголиков на основаниях руководства-подчинения какому бы то ни было начальству были заведомо обречены на провал без санитаров со смирительными рубашками и медсестёр со шприцами. Но единству русскоязычного АА они угрожали.
В условиях ожесточения соперничества между различными коммерческими и религиозными организациями, специализирующимися на лечении алкоголизма, растёт и опасность от скандалов, направленных на то, чтобы подорвать доверие к движению АА*. Во всём мире активисты служения и платные сотрудники работают "под крышей" всевозможных контор ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ. Эти конторы регистрируют себя в госорганах, когда видят в этом смысл. Соответственно, только они, а не группы или АА в целом, несут полную моральную и правовую ответственность за слова и дела активистов служения.
(* – См., к примеру, выступления против АА со стороны некоторых наркологов и религиозных деятелей в «Резолюции участников заседания... 15.12-2007г.» [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]
О том, что слова «по обслуживанию» в названиях всяких обществ, советов, комитетов, служб и офисов защищают АА, говорили и писали представители некоторых групп ещё в процессе подготовки вышеназванного "Устава Общероссийского общества "Анонимных Алкоголиков". На так называемой "Общероссийской учредительной конференции АА" 13 апреля 1991 года они сумели добиться лишь переименования предлагавшегося проектом "секретаря общества АА" в "секретаря совета ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ общества АА" и "совета общества АА" в "совет ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ общества АА".
Здесь следует отдать должное "регистраторам" "ГОО АА в СССР", которые зарегистрировали именно КОНТОРУ ПО ОБСЛУЖИВАНИЮ. В этом деле они проявили больше уважения к мировому опыту служения, чем "новые регистраторы", которые упорно пытались создать наше, СОВЕТСКОЕ.
Последовавшее создание Российского совета по обслуживанию общества АА (далее, РСООАА) тоже не принесло мира. На место борьбы между лидерами служения одной московской группы и остальных московских групп пришла борьба за власть между москвичами-лидерами московской интергруппы и москвичами-лидерами РСООАА.
Накал скандалов был столь велик, что на 3-ю российскую конференцию по общему обслуживанию АА, которая состоялась 18-19 апреля 1992г. в Волгограде, с миротворческими целями приехали даже около двух десятков иностранных аашников со всего света. Они откликнулись на призыв нью-йоркского GSO поделиться своим опытом преодоления разногласий между лидерами контор по общему обслуживанию АА.
Последний раз редактировалось: вымышленный (22.03.14 17:47), всего редактировалось 1 раз(а)
_________________
помню. чтобы не забываться..
вымышленный- тут живёт
- Сообщения : 732
Дата регистрации : 2012-05-06
Откуда : Краснодар
Re: Какой я - такое и моё единство
автор вымышленный 22.03.14 17:47
(продолжение)
Борьба лидеров конторского служения за личную власть меняла и меняет лишь свои формы и активных участников. Последний скандал в российских конторах по общему обслуживанию АА стал самым широко известным, чему содействовал Интернет. В него вовлеклись, по крайней мере, морально многие другие члены АА.
Однажды на собрание, к самому его окончанию, пришла по-особому возбуждённая дама и предложила присоединиться в назначенное в Инете время к общему молебну в поддержку единства русскоязычного АА. Дескать, оно, единство, находится под угрозой. Ощущение единства, которое как раз и царило на собрании, и которому до её прихода ничего не угрожало, сразу уменьшилось. Лечебная ценность собрания резко снизилась*.
(* – Традиция разделять собрания на, так называемые, «лечебные» и «рабочие» имеет важный смысл. На «рабочих» собраниях /собраниях по обслуживанию группы/ решаются организационные, в том числе и спорные вопросы, поэтому единство подвергается серьёзному испытанию. В них обычно участвуют те, кто чувствуют себя готовыми выдерживать дополнительную моральную нагрузку. Аашникам с малым сроком неупотребления алкоголя предлагается вообще воздерживаться от участия в них.)
Дракон скандализма подпитывается свежими силами, когда аашники пытаются выяснять между собой, кто из лидеров скандала более прав, трезвее и ближе к Богу?! Для меня они одинаковы, поскольку одинаково активно скандалят. Поэтому в ноябре-декабре 2011г. я направил в российские конторы по общему обслуживанию, в журналы и раздал лично в руки аашникам около 60 листовок под названием: «Не умеете договариваться – в отставку!» Я просил поставить на голосование ближайшей 24-й Российской конференции по общему обслуживанию АА предложение: «Освободить всех активных участников скандала от всех постов, которые подотчётны РКООАА, поскольку единство важнее для АА, чем правота отдельных его членов*». Как только я раздал листовки, так сразу и успокоился.
(* – См. издававшийся в г.Омске журнал содружества АА «Рубикон», №1, 2012г., с.27.
Примечательно, что лидеры скандала с обеих сторон одинаково сурово критиковали меня за это предложение при личных встречах со мной во время российского форума АА в декабре 2011г. в г. Костроме. Остальные же аашники или воздерживались от оценки моего предложения, или горячо его одобряли.)
Возможно, другие люди умеют быть одновременно правыми и счастливыми. Мне же приходится выбирать: я хочу быть правым, или счастливым?! На пути «правоты» я сам не нашёл счастья и не помог никому его обрести. Наоборот, чаще всего, я чувствовал у других людей напряжение при моём общении с ними и мне от этого становилось ещё хуже. Теперь я знаю, что могу быть правым, но одиноким, и мне будет плохо.
Большинство участников конференции в апреле 2012г. проголосовали против моего предложения. Я остался спокойным, поскольку спас свою душу этой листовкой. Вдобавок меня успокоила мысль, что группа АА всегда права, даже когда она не права.
Члены АА, объединившиеся в конторы по обслуживанию, могут или облегчать процесс моей жизни в АА, или, напротив, усложнять, когда они, к примеру, пытаются втянуть меня во внутриконторские склоки. Впрочем, происходящее в конторах по обслуживанию, совершенно не мешает мне достигать такой степени единства с Богом, собой и другими людьми, к какой я сегодня готов.
Традиции АА, как я их понимаю, позволяют мне служить АА там, так и столько, где, как и сколько я хочу. Например, за последние 12 лет я участвовал почти в 20-ти автопробегах АА в рамках 12-го шага. В большинстве из них я был в числе организаторов. Мы побывали во многих десятках городов трёх стран, но нам ни разу (!) не потребовалась поддержка со стороны какой-либо из контор по общему обслуживанию АА. Возникавшие трудности преодолевались после обращения за помощью к тем членам АА в принимавших городах, которым мы были нужны. Так что все препятствия на пути к моему единству находятся, на деле, не вовне, а внутри меня.
По мере возрастных изменений температура в моей голове, так сказать, снизилась и у меня появилась способность отстраняться от скандалов. Я отношусь к ним спокойно и лишь сочувствую активным их участникам, видя в них себя: бедные люди, не от силы, от слабости скандалят! А беспокоюсь только об одном, как мне уменьшить моё соучастие!?
Я верю, что я добавляю силы дьяволу скандализма, если теряю спокойствие во время моих размышлений о скандале. Значит, тоже соучаствую! Причём, даже не совершая никаких скандальных действий. А вот думать спокойно об этом я пока не умею. Поэтому я всячески избегаю не только разговоров о скандале, тем более, с активными его участниками, но и всякой информации о нём. В частности, за последние четыре года я не прочёл ни одного из многочисленных писем на эту тему, которые ко мне приходят на компьютер. Я не кормлю своего внутреннего дракона скандализма. В результате вспоминаю о скандале редко. Я верю, что этим я уменьшаю моё соучастие в нём. И это мой посильный вклад в установление мира в российских конторах по общему обслуживанию АА.
Меня успокаивает и опыт моих многолетних наблюдений, который говорит, что АА обладает волшебной способностью превращать во благо любое отвратительное. Верю, и дерьмо последнего скандала скоро станет лишь удобрением для новых прекрасных цветов, которыми я буду наслаждаться в цветнике АА.
За чем я иду на собрание, то я и нахожу: я иду перестать пить – я перестаю пить; я иду найти работу – я её нахожу; я иду за половыми отношениям – я их получаю; я иду увидеть вралей, отморозков, психически больных людей, отбросы всех слоёв общества... – я их вижу; я иду увидеть сумасшедший дом – я вижу его; я иду увидеть секту – я вижу её; я иду поскандалить – я нахожу скандал; я иду опьяниться без алкоголя – я пьянею без алкоголя; я иду увидеть лучших людей из всех слоёв общества – я их вижу; я иду увидеть наилучший способ построения общества – я вижу его; я иду увидеть себя – я вижу себя; я иду прийти в себя – я прихожу в себя; я иду обрести спокойствие – я его обретаю; я иду взять здравомыслие – я его беру; я иду взять опыт, силу и надежду жить радостно без алкоголя – я беру их; я иду обрести трезвость – я обретаю её!
Какой я сегодня, такое и моё АА, такое и моё единство: я болтаю – моё АА и моё единство вздорное; проповедую – высокомерное; сплетничаю – лживое; критикую – скандалистское; ничего не делаю – бесполезное; служу – гостеприимное; исповедуюсь – исцеляющее!
Принимать мнения других по любому поводу теперь мне помогает идея, что, сколько людей, столько и Богов, столько и правильных пониманий Божьей воли*; сколько алкоголиков, столько и алкоголизмов, столько и путей выздоровления; сколько анонимных алкоголиков, столько и правильных пониманий шагов, традиций и всего остального, что есть в АА.
(* – Последние лет десять во мне живёт чувство, что среди знакомых мне людей нет более близких к Богу, чем я. Теперь я понимаю, что их не было, нет и не будет никогда и нигде, поскольку ни у кого не было, нет и не будет никогда МОЕГО Бога! Я первый после Бога, и мне это нравится!
Раз нет одного общего для всех Бога, тогда каждый из людей ближе всех к СВОЕМУ Богу и каждый из людей первый после СВОЕГО Бога! Алкоголикам в этом смысле не повезло. У них есть общий для всех начальник – алкоголь. Алкоголиков он никогда не награждает, а только карает тюрьмой, больницей и смертью. Поэтому другие люди могут позволить себе роскошь скандалить без угрозы для жизни, а у алкоголиков ВЫХОД ОДИН – ДОГОВАРИВАТЬСЯ! Мир любой ценой, в том числе, и как в анекдоте: ой, извините, моя физиономия налетела на ваш кулак!)
Если кому из вас, уважаемые читатели, показалось, что в тексте слишком много спорных суждений и неуместной откровенности, то вы правы! Я описал здесь лишь мои очки. Через них я смотрю на себя, на моё АА и на весь мой мир. Они такие же неправильные, как и весь я.
С помощью АА я избавился от бремени проповедовать общую правду. Теперь меня занимает только моя неповторимая правда. Я хочу иметь такую роскошь: говорить ОТ СЕБЯ, О СЕБЕ и ДЛЯ СЕБЯ и у меня в последнее время это часто получается. Бог даёт! Я доволен.
Спокойных мыслей! С уважением, члён АА!*
*Толик, [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку], тел.: +79289673919
Борьба лидеров конторского служения за личную власть меняла и меняет лишь свои формы и активных участников. Последний скандал в российских конторах по общему обслуживанию АА стал самым широко известным, чему содействовал Интернет. В него вовлеклись, по крайней мере, морально многие другие члены АА.
Однажды на собрание, к самому его окончанию, пришла по-особому возбуждённая дама и предложила присоединиться в назначенное в Инете время к общему молебну в поддержку единства русскоязычного АА. Дескать, оно, единство, находится под угрозой. Ощущение единства, которое как раз и царило на собрании, и которому до её прихода ничего не угрожало, сразу уменьшилось. Лечебная ценность собрания резко снизилась*.
(* – Традиция разделять собрания на, так называемые, «лечебные» и «рабочие» имеет важный смысл. На «рабочих» собраниях /собраниях по обслуживанию группы/ решаются организационные, в том числе и спорные вопросы, поэтому единство подвергается серьёзному испытанию. В них обычно участвуют те, кто чувствуют себя готовыми выдерживать дополнительную моральную нагрузку. Аашникам с малым сроком неупотребления алкоголя предлагается вообще воздерживаться от участия в них.)
Дракон скандализма подпитывается свежими силами, когда аашники пытаются выяснять между собой, кто из лидеров скандала более прав, трезвее и ближе к Богу?! Для меня они одинаковы, поскольку одинаково активно скандалят. Поэтому в ноябре-декабре 2011г. я направил в российские конторы по общему обслуживанию, в журналы и раздал лично в руки аашникам около 60 листовок под названием: «Не умеете договариваться – в отставку!» Я просил поставить на голосование ближайшей 24-й Российской конференции по общему обслуживанию АА предложение: «Освободить всех активных участников скандала от всех постов, которые подотчётны РКООАА, поскольку единство важнее для АА, чем правота отдельных его членов*». Как только я раздал листовки, так сразу и успокоился.
(* – См. издававшийся в г.Омске журнал содружества АА «Рубикон», №1, 2012г., с.27.
Примечательно, что лидеры скандала с обеих сторон одинаково сурово критиковали меня за это предложение при личных встречах со мной во время российского форума АА в декабре 2011г. в г. Костроме. Остальные же аашники или воздерживались от оценки моего предложения, или горячо его одобряли.)
Возможно, другие люди умеют быть одновременно правыми и счастливыми. Мне же приходится выбирать: я хочу быть правым, или счастливым?! На пути «правоты» я сам не нашёл счастья и не помог никому его обрести. Наоборот, чаще всего, я чувствовал у других людей напряжение при моём общении с ними и мне от этого становилось ещё хуже. Теперь я знаю, что могу быть правым, но одиноким, и мне будет плохо.
Большинство участников конференции в апреле 2012г. проголосовали против моего предложения. Я остался спокойным, поскольку спас свою душу этой листовкой. Вдобавок меня успокоила мысль, что группа АА всегда права, даже когда она не права.
Члены АА, объединившиеся в конторы по обслуживанию, могут или облегчать процесс моей жизни в АА, или, напротив, усложнять, когда они, к примеру, пытаются втянуть меня во внутриконторские склоки. Впрочем, происходящее в конторах по обслуживанию, совершенно не мешает мне достигать такой степени единства с Богом, собой и другими людьми, к какой я сегодня готов.
Традиции АА, как я их понимаю, позволяют мне служить АА там, так и столько, где, как и сколько я хочу. Например, за последние 12 лет я участвовал почти в 20-ти автопробегах АА в рамках 12-го шага. В большинстве из них я был в числе организаторов. Мы побывали во многих десятках городов трёх стран, но нам ни разу (!) не потребовалась поддержка со стороны какой-либо из контор по общему обслуживанию АА. Возникавшие трудности преодолевались после обращения за помощью к тем членам АА в принимавших городах, которым мы были нужны. Так что все препятствия на пути к моему единству находятся, на деле, не вовне, а внутри меня.
По мере возрастных изменений температура в моей голове, так сказать, снизилась и у меня появилась способность отстраняться от скандалов. Я отношусь к ним спокойно и лишь сочувствую активным их участникам, видя в них себя: бедные люди, не от силы, от слабости скандалят! А беспокоюсь только об одном, как мне уменьшить моё соучастие!?
Я верю, что я добавляю силы дьяволу скандализма, если теряю спокойствие во время моих размышлений о скандале. Значит, тоже соучаствую! Причём, даже не совершая никаких скандальных действий. А вот думать спокойно об этом я пока не умею. Поэтому я всячески избегаю не только разговоров о скандале, тем более, с активными его участниками, но и всякой информации о нём. В частности, за последние четыре года я не прочёл ни одного из многочисленных писем на эту тему, которые ко мне приходят на компьютер. Я не кормлю своего внутреннего дракона скандализма. В результате вспоминаю о скандале редко. Я верю, что этим я уменьшаю моё соучастие в нём. И это мой посильный вклад в установление мира в российских конторах по общему обслуживанию АА.
Меня успокаивает и опыт моих многолетних наблюдений, который говорит, что АА обладает волшебной способностью превращать во благо любое отвратительное. Верю, и дерьмо последнего скандала скоро станет лишь удобрением для новых прекрасных цветов, которыми я буду наслаждаться в цветнике АА.
За чем я иду на собрание, то я и нахожу: я иду перестать пить – я перестаю пить; я иду найти работу – я её нахожу; я иду за половыми отношениям – я их получаю; я иду увидеть вралей, отморозков, психически больных людей, отбросы всех слоёв общества... – я их вижу; я иду увидеть сумасшедший дом – я вижу его; я иду увидеть секту – я вижу её; я иду поскандалить – я нахожу скандал; я иду опьяниться без алкоголя – я пьянею без алкоголя; я иду увидеть лучших людей из всех слоёв общества – я их вижу; я иду увидеть наилучший способ построения общества – я вижу его; я иду увидеть себя – я вижу себя; я иду прийти в себя – я прихожу в себя; я иду обрести спокойствие – я его обретаю; я иду взять здравомыслие – я его беру; я иду взять опыт, силу и надежду жить радостно без алкоголя – я беру их; я иду обрести трезвость – я обретаю её!
Какой я сегодня, такое и моё АА, такое и моё единство: я болтаю – моё АА и моё единство вздорное; проповедую – высокомерное; сплетничаю – лживое; критикую – скандалистское; ничего не делаю – бесполезное; служу – гостеприимное; исповедуюсь – исцеляющее!
Принимать мнения других по любому поводу теперь мне помогает идея, что, сколько людей, столько и Богов, столько и правильных пониманий Божьей воли*; сколько алкоголиков, столько и алкоголизмов, столько и путей выздоровления; сколько анонимных алкоголиков, столько и правильных пониманий шагов, традиций и всего остального, что есть в АА.
(* – Последние лет десять во мне живёт чувство, что среди знакомых мне людей нет более близких к Богу, чем я. Теперь я понимаю, что их не было, нет и не будет никогда и нигде, поскольку ни у кого не было, нет и не будет никогда МОЕГО Бога! Я первый после Бога, и мне это нравится!
Раз нет одного общего для всех Бога, тогда каждый из людей ближе всех к СВОЕМУ Богу и каждый из людей первый после СВОЕГО Бога! Алкоголикам в этом смысле не повезло. У них есть общий для всех начальник – алкоголь. Алкоголиков он никогда не награждает, а только карает тюрьмой, больницей и смертью. Поэтому другие люди могут позволить себе роскошь скандалить без угрозы для жизни, а у алкоголиков ВЫХОД ОДИН – ДОГОВАРИВАТЬСЯ! Мир любой ценой, в том числе, и как в анекдоте: ой, извините, моя физиономия налетела на ваш кулак!)
Если кому из вас, уважаемые читатели, показалось, что в тексте слишком много спорных суждений и неуместной откровенности, то вы правы! Я описал здесь лишь мои очки. Через них я смотрю на себя, на моё АА и на весь мой мир. Они такие же неправильные, как и весь я.
С помощью АА я избавился от бремени проповедовать общую правду. Теперь меня занимает только моя неповторимая правда. Я хочу иметь такую роскошь: говорить ОТ СЕБЯ, О СЕБЕ и ДЛЯ СЕБЯ и у меня в последнее время это часто получается. Бог даёт! Я доволен.
Спокойных мыслей! С уважением, члён АА!*
*Толик, [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку], тел.: +79289673919
Последний раз редактировалось: вымышленный (23.03.14 9:21), всего редактировалось 1 раз(а)
_________________
помню. чтобы не забываться..
вымышленный- тут живёт
- Сообщения : 732
Дата регистрации : 2012-05-06
Откуда : Краснодар
Re: Какой я - такое и моё единство
автор vipertrap 22.03.14 21:40
Прочел...мыслей нет. К сему можно только присоединиться. Автору респект. Вымышленному спасибо.
vipertrap- ветеран
- Сообщения : 480
Дата регистрации : 2012-07-24
Возраст : 61
Откуда : Краснодар
Наталья1977- освоившийся
- Сообщения : 68
Дата регистрации : 2012-08-11
Возраст : 46
Всем, кто уже устал пить... :: Выбравшим путь Анонимных Алкоголиков :: Вопросы и ответы, поделись опытом. Спонсор
Страница 1 из 1
Права доступа к этому форуму:
Вы не можете отвечать на сообщения